За веру святую и землю родную

        В 2006 г. Ярославской епархии, одной из древнейших в России, исполнилось 1015 лет. Население обширной территории от верховьев Волги до Белоозера с центром в  Ростове приняло крещение вслед за Киевом и Новгородом. В 991 г. сюда с проповедью Евангелия прибыл святитель митрополит  Михаил (988-992)  с Добрынею, дядей великого кн. Владимира, с Анастасом, кор­сунским  священником,  и еще  четырьмя священниками, среди которых  был Феодор, родом из Греции. Именно он, приняв сан епископа, возглавил  учреж­денную тогда же  в Ростове Великом  кафедру.

      С этого времени история епархия неотделима от судьбы ее архипастырей, поскольку, как утверждается в послании восточных патриархов, «без епископа ни Церковь Церковью, ни христианин христианином не только быть, но называться не может…епископ столь же необходим для Церкви, сколько дыхание для человека и солнце для мира».

     Из 92  ярославских архиереев девять были причислены к лику святых - Леонтий, Исаия, Игнатий, Иаков, Феодор, Димитрий, Арсений, Тихон, Агафангел.  Пять архиереев являются местночтимыми святыми – Феодор, Лука, Прохор, Ефрем, Вассиан.  Все они прославились духовными подвигами и напряженной деятельностью по защите и утверждению православия.

   Святитель Леонтий (1054-1073), возведенный из иноков Киево-Печерского монастыря  на кафедру, много сделал для распространения  христианства в нашем крае. Языческое население Ростовской земли, изгнавшее двух первых епископов Феодора и Илариона, не хотело принимать и третьего, несколько раз его били и даже изгнали из города. Святитель, решивший все терпеть с кротостью, поселился за городом  у ручья, где построил небольшой деревянный храм во имя Архангела Михаила. Угодник Божий стал собирать в свою церковь детей, беседовал с ними, наставлял в христианской вере и крестил. Озлобленные язычники однажды собрались толпой и вооружившись, направились к собору, чтобы убить Леонтия. В полном святительском облачении с крестом в руках в окружении причта св. Леонтий вышел навстречу язычникам. Его твердость и спокойствие перед лицом смерти возымели действие, возбужденная толпа стихла и стала слушать благодатное слово. Многие приняли крещение. С пламенной проповедью св. Леонтий обходил Ростовскую землю, обращая язычников в христиан. Он принял мученическую кончину в 1073 г. во время восстания под предводительством двух ярославских волхвов. Спустя почти столетие были обретены нетленные мощи святителя, которые находятся в Успенском соборе  Ростова.

      Апостольский подвиг епископа Леонтия с усердием продолжил святитель Исаия (1077-1090), всюду «идольскую лесть попаляя». Своими добродетелями он прославился еще во время иночества в Киево-Печерской обители под руководством преподобного Феодосия, за что был особо любим киевскими князьями. Великий князь Владимир Мономах  помогал  ростовскому епископу – на его пожертвования был построен в Ростове Успенский собор, была прислана в дар святителю Владимирская икона Божией Матери, написанная прп. Алипием и проявившая вскоре чудотворную силу. Народ еще при жизни епископа признал его богоизбранность, а после мирной кончины в 1090 г. и обретения нетленных мощей  Исаии в 1164 г. стал почитать за святого.

     Тяжелым испытанием для русского народа стало монголо-татарское иго, сопровождавшееся гибелью и притеснениями, грабежами и кровопролитными столкновениями. В этих трагических обстоятельствах духовные пастыри взяли на себя тяжелую и опасную миссию защиты прав Русской Церкви, духовенства и населения  перед монгольскими ханами. Первым, кто с этой целью отправился в Орду к хану Берке  был ростовский епископ Кирилл II (1231-1261). Ходатайствуя о своей епархии, он с такой искренностью и теплотой рассказывал о подвиге епископа Леонтия и о чудесах, совершавшихся у  мощей святого, что произвел неизгладимое впечатление на хана и в особенности на  его племянника. Во второй раз Кирилл был приглашен в Орду для исцеления тяжело заболевшего сына Берке. По святым молитвам епископа совершилось чудо  - ханский сын исцелился, а племянник решил принять веру христианскую. Божий дар убеждения и раньше помогал епископу Кириллу утверждать людей в вере своими проповедями и богословскими трудами ( «О страхе Божьем», «О небесных силах», «О злых дусех», « О мытарствах» и др.).  Вскоре  епископ  Кирилл крестил племянника хана в Ростове, дав ему  новое имя Петр. Новообращенный создал церковь и монастырь на берегу оз. Неро во имя святых апостолов  Петра и Павла, жил добродетельной семейной жизнью в Ростове.  Незадолго до кончины в 1290 г.  св. Петр Ордынский принял схиму.

    Доверие, которое вызвал к себе  Ростовский  епископ, сыграло положительную  роль при получении Русским митрополитом Кириллом от хана Берке  разрешения основать в Сарае, столице Орды, православную епархию в 1261 г. В ее задачи входило духовное  окормление не только тысяч русских пленников, но и немногих  новообращенных из числа монголов и татар.

     Миссионерская  деятельность ростовских архиереев сопровождалось с их гражданским служением, поскольку развитие государственности в первые века русской истории происходило в духовном единении власти и  Церкви. Не только великие и удельные князь заботились об укреплении веры, но и первосвященники горячо молились о государственном благе. Об этом свидетельствуют события жизни святителя Игнатия (1262-1288). До возведения на кафедру он был архимандритом, настоятелем Ростовского Богоявленского монастыря,  в котором еще юношей принял монашеский постриг. Его 26-летнее управление Ростовской епархией протекало в условиях монголо-татарского ига, но, как отмечали современники,  было отмечено  внутренним спокойствием. Дважды святитель Игнатий рисковал своей жизнью -  ездил в Орду с   ходатайством за церковный причт. Он заслужил такой авторитет, что сумел предотвратить местную усобицу князей, примирив кн. Димитрия и Константина Борисовичей Ростовских, перессорившихся из-за отнятого у кн. Михаила Белозерского удела. Братья послушались святителя и не только вернули захваченные земли, но и во всем поделились между собой. В память евангельского мира св. Игнатий заложил в Ростове храм Бориса и Глеба. В судьбе же  самого епископа проявилась истина евангельских заповедей: «Блаженны миротворцы, ибо они сынами Божиими нарекутся». В этом убедились свидетели тех  чудес и исцелений, которыми сопровождалось погребение святителя Игнатия в 1288 г.

    Кроме мужества и мудрости, которые проявляли ростовские епископы, они обладали поистине христианской кротостью. Так, святитель Иаков (1385-1389) вошел в историю Русской Церкви как непреклонный обличитель ереси иконоборцев. В его житии говорится об Маркиане, армяновере, проповедовавшем, что иконы суть идолы. Будучи «зело хитр в словесех и в писании книжном коварен», еретик имел успех и поколебал не только простой народ, но и бояр с князем. Епископ Иаков победил Маркиана в открытой дискуссии, поразив жителей Ростова глубокими богословскими познаниями. Еретик был обличен и изгнан из города. Вскоре сострадательный епископ участливо помиловал одну женщину, осужденную князем  на смерть. Этот евангельский поступок возмутил судей, некоторых  горожан, которые  изгнали св. Иакова с кафедры. Удалившись из города, он построил себе хижину на берегу оз. Неро. Когда ростовцы опомнились и пришли  просить епископа  вновь занять кафедру, то святитель простил их, но в Ростов не вернулся. В 1392 г. он скончался в основанной им Спасо-Яковлевской  обители.

     Подвижничество православного духовенства Ростовской епархии привело к тому, что уже во второй половине XIII в. соотношение языческого и христианского населения быстро изменилось и большинство населения Северо-Восточной Руси приняло крещение. Социальная и политическая активность церковных иерархов и некоторых князей, направленная на сохранение  мирных отношений с Ордой, в конечном итоге обеспечили самое главное – это то, что религиозное просвещение людей в это тяжелое время не угасло. В  XIV в.   оно стало основой возрождения национального духа и государственной самостоятельности. По признанию летописца,  «всей Русской земли учителем и наставником» был преподобный Сергий Радонежский, жизнь которого была тесно связана с нашим краем.

     Он родился по одним сведениям в 1314 г.,  по другим – в 1322  в селе Варницы в 3 верстах от Ростова. Позднее в 1427 г. на этом месте был заложен Троице-Варницкий монастырь.  Именно в училище г. Ростова отрок Варфоломей со своими братьями получили начальные знания. Здесь же произошла его встреча со старцем – черноризцем, повлиявшая на будущее преподобного. Спустя годы, начав уже монашескую жизнь, Сергий Радонежский неоднократно возвращался на родину.  В 1354 г.   в  Переславле-Залесском епископ  Афанасий посвятил его в сан священника.  В 1363 г.  он  побывал в Ростове с целью убедить местного князя Константина Васильевича отказаться от борьбы против великого князя московского Дмитрия Ивановича, что вполне удалось. Князь Константин уступил Ростов своему племяннику, стороннику Москвы, а сам переехал в Великий Устюг. Хорошо известна роль преподобного  Сергия Радонежского в духовной поддержке Дмитрия Донского, всего русского воинства накануне и в ходе Куликовской битвы 1380 г.  Однако главный подвиг преподобного состоял в прославлении им Святой Троицы,  в учении, ставшем религиозной основой  национального единства.

     Миссионерская деятельность Сергия Радонежского приумножалась монашескими подвигами его учеников, среди которых был подвизавшийся с 12 лет в Троицкой пустыни племянник Феодор. Впоследствии основатель двух монастырей, духовник и доверенное лицо кн. Дмитрия Донского, он часто исполнял важные церковные и государственные  дела, воспитал много известных подвижников веры. В 1390 г. Константинопольский патриарх возвел  архимандрита Феодора в сан архиепископа Ростовского. С этого  времени кафедре  была присвоена архиепископская степень, которой до то этого пользовалась только  кафедра Великого Новгорода. Кроме того,  управление епархией св. Феодором (1390-1395) способствовало укреплению ее тесных связей с митрополичьим двором в Москве, а значит и дальнейшему  развитию союзнических договоров между великим московским князем и ярославскими, ростовскими, мологскими, угличскими князьями.

      Несмотря на то, что во второй четверти XV  в. наш край стал местом упорной феодальной войны между сторонниками и противниками сильной великокняжеской власти, ростовские архиереи, как и все духовенство епархии в целом, безусловно,  поддерживало Москву. Среди многочисленных свидетельств того можно привести наиболее яркие. Так, не случайно первую каменную церковь   Москвы –Успенский собор, - освящал ростовский епископ Прохор в 1327 г.  В 1371 г. Углич был сожжен отрядом тверского князя Михаила Александровича, тогда в городе возводится Алексеевский монастырь, ставший главным форпостом Москвы в этих землях.  Архиепископ Григорий (1396-1416), несмотря на то, что ему пришлось восстанавливать на свои средства соборный храм в Ростове, сгоревший во время большого пожара, построил в Москве каменную церковь и дом при ней для приезда ростовских владык. Активно участвовали в политической борьбе за объединение русских земель вокруг Москвы Спасский и Толгский монастыри. Наконец, известно, что  архиепископ Ефрем (1427-1454), в управлении которого были жители ярославских, угличских, белозерских земель, оставался  твердым сторонником Москвы.

     Эта последовательная позиция ростовских архиереев была оценена великими князьями в период превращения московской митрополии в автокефальную, самостоятельную относительно Константинопольского патриарха  в вопросах управления и суда. Первым митрополитом стал Феодосий (Бывальцев), который до вступления на эту кафедру в 1461 г.  был архиепископом Ростовским (1454-1461). Его деятельность на Ростовской кафедре проходила в двух направлениях:  служение Церкви и духовное участие в гражданских делах. Позднее он  разоблачал политические  намерения  новгородцев отделиться от Московской митрополии и признать над собой власть митрополита Литовского, что в свою очередь угрожало государственному единству Руси. Важная роль российского архипастыря  в духовной и политической жизни страны, переживавшей этап образования единого  централизованного государства, отразилась даже в том, как митрополит подписывал свои грамоты: «Смиренный Феодосий, архиепископ всея Руси».

     Первый Патриарх Московский и Всея Руси  Иов незадолго до своего избрания также возглавлял  Ростовскую кафедру (1586). Он был известен своим смирением, безмерными благодеяниями по отношению к нуждавшимся, высоким благочестием. Во время Смуты святитель Иов отказался присягнуть самозванцу Лжедмитрию за что   подвергся издевательствам, угрозам и был изгнан с патриаршего престола - отправлен на убогой телеге в простой рясе чернеца в Успенский монастырь г.Старицы, где скончался в 1607 г.

       Лжедмитрия I  сыграл свою роль в возведении Филарета, племянника Ивана Грозного, в сан митрополита  Ростовского (1606-1610) вместо управлявшего ею митрополита Кирилла IV, который был направлен в Троице-Сергиеву Лавру на покой. Однако в 1612 г. митрополит Кирилл был призван из Лавры в Ярославль, где проповедовал необходимость защиты Церкви и отечества, благословил народное ополчение на освободительный поход на Москву.

    Героизм, верность священным обетам архипастыря проявил на Ростовской  кафедре и митрополит Филарет во время открытой польско-шведской интервенции 1608-1612 гг.  Новое нашествие сопровождалось разорением православных  храмов и обителей, убийством  священников и иноков. В октябре 1608 г. один из польских отрядов вместе с переяславскими изменниками  приблизился к Ростову, жители, спасаясь,  бежали в Ярославль. Филарет с духовенством, немногими воинами и горожанами скрылись в соборной церкви. Готовясь к неминуемой смерти, митрополит  причастился сам Святых Тайн и велел всем исповедаться и причаститься. Когда захватчики ворвались в храм, началась резня. Митрополита Филарета,  увещевавшего злодеев словами Божественного Писания, схватили, сдернули с него святительские одежды и босого, в одном свитке, подвергая разным бесчестиям,  повели в подмосковное Тушино, где обосновался Лжедмитрий II. Однако очередной самозванец, как и его предшественник, продемонстрировал заботу о своем мнимом родственнике: оказал знаки уважения, вернул святительские одежды и даже повелел быть «нареченным» патриархом Московским и всея Руси.

     Эти лицемерные жесты врага не изменили твердой позиции ростовского митрополита.  Вскоре он выступал на Лобном месте   перед москвичами, которых бояре уговаривали присягнуть польскому королевичу Владиславу. «Не прельщайтесь, - призывал он народ, - мне самому подлинно известно королевское злое умышление над Московским государством, хочет он им с сыном завладеть и нашу истинную христианскую веру разорить, а свою латинскую утвердить».

        История Смуты вновь убеждала в том, что русская государственность  может традиционно существовать только на  православной, духовной основе. На ее развитие и укрепление была направлена деятельность святителя Димитрия, митрополита Ростовского. Монашескую схиму, принятую в 17-летнем возрасте, он соединил с  блестящим образованием в Киевской  академии, что определило его стезю проповедника и борца за чистоту православной веры. До принятия Ростовской кафедры он успел послужить проповедником  при Черниговской кафедре, обращаясь со словами Евангелия к народу  Литвы, Белоруссии и  родной ему Украины. Он побывал  игуменом нескольких  обителей, жил  в Киево-Печерской лавре, где начал многолетний труд по собранию, исправлению и изданию книг житий святых Четьи-Минеи.

      Развитие религиозного просвещения в нашем крае стало главной заботой митрополита Димитрия (1702-1709).  Духовенство он поучал особыми посланиями,  а  проповедей для мирян, проникнутых глубоким религиозным смыслом, отличавшихся  доступностью изложения, было опубликовано более ста. Владыка часто объезжал свою епархию,  непосредственно общаясь с вверенной ему паствой, отвечая на вечные вопросы и вразумляя по поводу текущей государственной политики. Так, жители Ярославля возмущались царским повелением брить бороды и платить за отказ от бритья пошлины, считая, что их тем самым лишают подобия Божия. Митрополит, выслушав горячие заявления ярославцев о том, что они готовы за бороды головы положить, остроумно заметил: «Что отрастет – борода ли обритая или голова отрубленная?». Погасив вспыхнувшее волнение, владыка по возвращении в Ростов написал специальную брошюру об образе Божием, объясняя, что дело не в бороде, а в милосердном величии Всевышнего.  Этот случай точно отражает  пастырское призвание Святителя Димитрия. Как о нем отзывался иеромонах Пимен, «бодрствовал о пастве без суровости, хранил достоинство сана своего без кичения, ко всем великим и малым являл нелицемерную любовь». 

     «Моему сану (его же несмь достоин), - писал Святитель Димитрий, - надлежит Слово Божие проповедовати не точию языком, но и пишущей рукою. То мое дело, то мое звание, то моя должность». Владыка создал несколько духовных драм, которые по силе воздействия на душу человека сравнивались с трагедиями Эсхила,  также как его стихи – с произведениями Горацио, а проповеди – с творениями древних отцов Церкви. Главный же труд Святителя – Четьи-Минеи, - законченный и напечатанный в 1705 г.,  читала вся Россия, жития святых пересказывались повсюду. «Слышал я …эти рассказы даже в острогах у разбойников, и разбойники слушали и воздыхали…, - писал Ф.М.Достоевский,  - В этих рассказах заключается для русского народа… нечто покаянное и очистительное». В 1709 г. митрополит Димитрий  сделал еще один ценнейший вклад в дело борьбы с расколом. Из-под его пера вышла книга «Розыск о раскольнической брынской вере, об их учении, о делах их и изъявлении, яко вера их не права, учение их душевредно и дела их не богоугодны». Это произведение как и все его труды на долгое время определили путь борьбы за  единство православной веры против религиозного раскола. Рассматривая причины  сравнительно небольшого распространения раскольников  среди населения Ярославской губернии в начале ХХ в. (не более 10%),  исследователь этой проблемы иеромонах Корнилий признал в качестве главной заслугу митрополита Димитрия.

     Но не только к чувствам людей обращался владыка, также усердно он заботился о церковном образовании. 1 сентября 1702 г. открылась школа при архиерейском доме,  обучение в которой почти двухсот школьников, детей духовенства и не только,  было бесплатным. В круг преподаваемых дисциплин входили русский, греческий, латынь, риторика, церковное пение. Владыка проявил себя талантливым педагогом – сам обучал детей, сочинял канты и псалмы, приобретал учебники.  Несмотря на то, что уже спустя  два года училище пришлось закрыть из-за отсутствия средств на его содержание, церковное образование получило свое развитие при последующих архиереях.

     В 1747 г. из Ростова в Ярославль была переведена славяно-латинская грамматическая школа и соединена с существовавшей в Ярославле школой. Так возникла семинария, в которой преподавал митрополит Арсений (1742-1763). Сам он был сыном православного священника, окончил Львовскую духовную академию, затем Киевскую. Из Западной Украины иеромонах Арсений переехал в Тобольск, где проповедовал и занимался по поручению митрополита обучением духовенства. Когда в 1734 г. в Архангельске была снаряжена северная Морская экспедиция по Оби для открытия морского пути на Камчатку под руководством Витуса Беринга, должность ученого иеромонаха в ней занял Арсений. Он совершил четыре северные экспедиции, благодаря которым на карту было нанесено и описано почти все северное побережье Сибири. Оставив флотскую  службу  по состоянию здоровья,  о.Арсений принял сан митрополита, и после нескольких лет пребывания  на Тобольской кафедре он был назначен членом Синода и переведен на Ростовскую кафедру.

      Митрополита Арсения признавали наиболее энергичным и деятельным церковным реформатором Ростовской епархии XVIII в. Составление нового штата служащих архиерейского дома; реформирование церковно-административного аппарата; разработка должностных обязанностей для служащих епархиального управления; изменения в сфере церковного образования и многое другое  осталось на счету владыки. В нем жила постоянная потребность лично вникать во все дела епархии, быть в ней настоящим хозяином. Сам он отличался высочайшей дисциплиной, уважением к иерархии и этого же требовал от других. Его решения отличались твердостью. Деятельность владыки Арсения влияла на религиозную жизнь прихожан. Летом 1743 г. был установлен крестный ход из Ростовского Успенского собора в Ярославль с одной из главных святынь кафедрального храма – иконой Владимирской Богоматери, а также крестный ход в самом Ярославле в честь князей Василия и Констанстина, их чудотворные мощи обносились вокруг рубленного города.

     Он придавал первостепенное значение состоянию приходского духовенства своей епархии, действуя в русле общей установки Русской Церкви на превращение приходских церквей в центры религиозной жизни населения  Уже в первый год пребывания на Ростовской кафедре святитель Арсений успел посетить храмы Ростова и Ярославля, составить и направить инструкции заказным старостам поповским, которые следили за состоянием приходских храмов, поведением духовенства и благочинием прихожан. Он был убежден в том, что приходское духовенство должно играть более активную роль в приходе как в религиозных, так и в светских делах.

     Среди наиболее значимых распоряжений владыки – Указ о запрещении носить иконы из монастырей и приходских церквей в дома обывателей; Указ, предписывавший священникам обучать прихожан Символу веры и основным молитвам и призывать их посещать храмы в праздничные и воскресные дни. Духовенство должно было укоренять в сознании прихожан мысль о том. что храм - это особое место: запрещались праздничные пиры в церквях и подвергались наказанию шутившие или ругавшиеся в церкви во время богослужения. С этой же целью повсюду запрещалось строить питейные дома рядом с церквями.

      Митрополит не поддержал политику секуляризации церковных земель, проводившуюся Екатериной II, за что был арестован в 1763 г., лишен сана и сослан в отдаленный монастырь, а затем – расстрижен и посажен в Ревельскую крепость. В этом каземате митрополит Арсений закончил свои дни в 1772 г. Но «Бог поругаем не бывает» и Поместный Собор Русской Православной церкви  1917-1918 гг. реабилитировал митрополита Арсения, а  в августе 2000 г. состоялась канонизация его как священномученика.

Церковная реформа правительства Екатерины II  не ограничилась секуляризацией земель.  Реализацией нововведений на Ростовской кафедре занимался  епископ Афанасий (Вольховский), особенно успешно  развивавший духовное образование в крае ( 1763-1776), а также архиепископ Самуил (1776-1783), после деятельности в нашей епархии  возведенный в сан Киевского митрополита.

     Губернская реформа и учреждение наместничества повлекли за собой новые перемены в епархиальном устройстве. Во-первых, после 796-летнего существования архиерейской кафедры в Ростове, она была переведена в Ярославль 6 мая 1788 г., и вскоре  (с 1799 г.) местные архипастыри стали именоваться Архиепископами  Ярославскими и Ростовскими. Поскольку все губернские присутственные учреждения размещались в губернском городом  Ярославле, то и резиденцией архиепископа стал Спасо-Ярославский монастырь, упраздненный как обитель и преобразованный в архиерейский дом. В новой резиденции удалось разместить библиотеку правившего владыки, насчитывавшую несколько тысяч книг. Во-вторых, Высочайшим указом от 3 июля 1787 г. на имя Ярославского и Вологодского генерал-губернатора Алексея Петровича Мельгунова  повелевалось уравнять границы Ярославской и Вологодской епархий с границами соответствующих губерний. В результате в Ярославской епархии увеличилось общее количество церквей с 843 до 912, включая 12 соборных, 38 ружных при девичьих монастырях и бесприходных, 830 приходских, 14 церквей домовых, 4 кладбищенских, 5 бесприходных, приписанных к другим церквям. Эти изменения осуществлял архиепископ Арсений (1783-1799), первый глава  Ярославской кафедры.

     Он родился в семье кашинского священника  Верещагина, обучался в Тверской и Невской семинариях, затем работал там учителем, поступил в Московскую духовную академию, по окончании  которой несколько лет был учителем риторики в Тверской семинарии, а после пострижения в монашество – ее ректором и архимандритом одного из тверских монастырей. Через пять лет – назначен на архиерейскую кафедру в Архангельске, причем рукоположение в сан епископа был совершен в присутствии императрицы Екатерины II в Петербурге. После восьмилетнего управления Тверской кафедрой владыка Арсений был поставлен на Ростовскую, на которой и был возведен в 1785 г. в сан архиепископа. Именно в этом качестве он присутствовал на коронации императора Павла Петровича, который в знак своего благосклонного отношения к церковным иерархам учредил  для них особые награды и отличия (крест на цепи для ношения на шее, особый головной убор и др.).

     В 1798 г. император  писал архиепископу Арсению: « Благочестие и старание ваше утвердить веру в христолюбивом воинстве и подданных наших, приобретения наше Императорское особливое благоволение, дают вам право к причислению вас в число кавалеров знаменитого ордена  Св. Иоанна Иерусалимского….».

     Все последующие  одиннадцать  ярославских архиереев, чье служение пришлось  уже на XIX в., также удостоились награждения  высокими российскими орденами разных степеней: святого Александра Невского, святого равноапостольного князя Владимира, святой Анны, а также алмазными крестами на клобуке, золотыми и алмазными панагиями, наперсными крестами, украшенными драгоценными камнями.

     Однако выше императорских наград и человеческого признания ценилась владыками милость Божья. Так, в 1823 г. в Ярославле в церкви под колокольней Архиерейского дома правящий владыка Симеон (Крылов-Платонов, 1821-1824) «был обрадован чудотворениями от образа Божьей Матери». За несколько лет до этого во время нашествия французов на Москву именно его попечению  было вверено сбережение Синодальной ризницы и монастырских имуществ. Тогда еще архимандрит Симеон вместе с протоиереем Архангельского Собора Алексеем Шумилиным, будущим ярославским архиепископом Авраамом (1824-1836), вывезли из столицы  в Вологодский  Спасо-Прилуцкий монастырь патриаршую, соборную и Троице-Сергиевой Лавры ризницы, патриаршую библиотеку, дела Московской консистории и Синодальной конторы. За этот подвиг  сразу последовал орден св.кн.Владимира 3-й степени, а позднее – награда Всевышнего – чудотворный образ.

    Было немало случаев, когда владыки одаривали свою паству. Например, архиепископ Филарет (Амфитеатров, 1836-1837), которому не довелось долго послужить на Ярославской кафедре, он был возведен в сан митрополита Киевского и Галицкого,  в благословение ярославским гражданам прислал незабвенный дар – икону Успения Божьей Матери, точный список с чудотворной иконы Киево-Печерского монастыря. Ярославцы восприняли благословение владыки как особую  благодать, поскольку им было известно, что  во время управления Казанской епархией архиепископ Филарет совершил миссионерский подвиг – обратил в православие пять тысяч язычников.

     Всех ярославских архипастырей XIX в. отличало прекрасное образование. Архиепископ Антоний (Знаменский, 1806-1820) окончил Новгородскую и Александро-Невскую семинарии; архиепископ Филарет (Дроздов,1820-1821) – Сергиево-Лаврскую семинарию, сам был ректором Петербургской духовной академии и профессором богословских наук, доктором православного богословия; архиепископ Симеон – после Троице-Лаврской семинарии окончил Московский унирверситет, был ректором Московской духовной академии; архиепископ Авраам окончил Крутицкую семинарию; архиепископ Филарет (Амфитеатров) за свои познания был удостоин степени доктора православного богословия, звания профессора богословских наук, был ректором Московской духовной академии, инспектором Петербургской духовной академии; архиепископ Евгений (Казанцев, 1837-1854) после окончания  Троице-Лаврской семинарии был ее учителем и ректором, затем – ректором и профессором Московской семинарии; архиепископ Нил (Исакович, 1854-1874) учился в Петербургской академии, был инспектором Киевской духовной академии; архиепископ Димитрий (Муретов,1874-1876) окончил Киевскую духовную академию со степенью магистра богословия, преподавал в ней, а  затем стал ее ректором; архиепископ Леонид (Краснопевков, 1876) учился в Горном кадетском корпусе, Петербургской академии, окончил Московскую духовную академию со званием магистра и преподавал гражданскую историю в Вифанской семинарии, затем стал ее ректором; архиепископ Ионафан (Руднев, 1877-1903) окончил Киевскую духовную академию, был ректором семинарий в нескольких епархиях.

      Глубокие знания, освещенные религиозной истиной, были обязательным условием духовного служения пастырей всегда,  но особенно в  век социально-политических перемен и наступавшего прогресса. Современник новых преобразований государственного и церковного строя 60-70—х гг., святитель Игнатий Брянчанинов так  писал об этом  в 1864 г.:« От развития идей православия и от твердости в православии зависит энергия народа нашего, самостоятельность его духа». Он указал также на два опасных для России проявления «духа времени» - угасание веры и страсть к деньгам.

 Реформы Александра II  способствовали превращению духовенства из сословия в профессиональную группу, открытую для других категорий населения. Это было крайне важно для решения духовенством сравнительно новых и  масштабных задач в области социальной политики, которые встали перед обществом в связи с его либерализацией. Среди них приоритетными считались начальное народное образование, систематическая правильно организованная благотворительность, трезвенное движение, культурное просвещение населения. Реализация их происходила на религиозной основе весьма  скромными силами прежде всего провинциальных священников.

      В Ярославской  епархии к концу  XIX в. духовенства вместе с членами семей было около 15 тыс.  человек (1,4% от всего населения края)., и епархия считалась  обеспеченной кадрами лучше  по сравнению с большинством других. Причем все священники и протоиереи окончили богословский курс одного из учебных заведений.

 Среди всех ярославских архиереев XIX  в. особой заботой о развитии духовного образования в крае отличался архиепископ Ионафан (1877-1903). Почти исключительно его энергии, трудами и пожертвованиями обязано своим возникновением Ярославское епархиальное женское училище, где нашли себе теплый кров, образование и воспитание сироты-дочери умерших священнослужителей епархии. По  распоряжению  владыки были устроены новые училищные здания вместе с общежитиями в училищах Угличском, Ростовском и Пошехонском, а также двухэтажное каменное здание для Ярославской семинарии и общежития для сверхштатных ее учеников. Архиепископ Ионафан создал в Ярославле попечительство о бедных учениках семинарии, которые стали получать денежное пособие. При поддержке Ионафана в Ярославле создалось общество любителей древнего церковного пения, а с 1885 г. - церковно-певческая школа, в 1891 – летние курсы церковного пения для сельских учителей.

      В результате этой активной деятельности ярославское духовенство оказалось достаточно подготовленным для проведения в жизнь социальных мероприятий.  К 1897 г.  от одной трети до половины (в зависимости от уездов) всех учащихся начальной школы получали свои первые знания по арифметике, русскому языку, родной речи, истории, а также основы религиозных знаний в церковно-приходских школах. При многих сельских церквях из учеников таких школ были созданы певчие хоры. Наблюдатели за качественной стороной образования признавали высоким уровень знаний и религиозной нравственности у учеников церковно-приходских школ.

     Неразрывно с  народным образованием было связано библиотечное дело. Ярославское духовенство не только имело церковные библиотеки, но и вело наблюдения за деятельностью других народных читален, выясняя количество, содержание, идейную и нравственную направленность имеющихся книг. Даже предоставляли сведения  о правильности составления библиотечной картотеки. Кроме контроля над библиотеками духовенство проводило народные чтения духовно-нравственного содержания в читальнях, программы которых предоставлялись в Духовную консисторию. Небольшие библиотеки были при большинстве церквей Ярославской епархии. Население относилось к церковным библиотекам с уважением и интересом, часто их посещало.Церковно-приходские попечительства занимались распространением брошюр религиозно-нравственного содержания, в храмах проводились внебогослужебные собеседования по истории христианской Церкви.

     Ярославское духовенство рубежа веков осознавало, что одной из важных социальных проблем в России было злоупотребление населения спиртными напитками, наносившее страшный вред моральному и физическому облику народа. Главной формой борьбы с этим злом  стали общества народной трезвости, создававшиеся   духовенством для просвещения и религиозно-нравственного воспитания.

     Особо активно ярославское духовенство осуществляло моральную и материальную помощь населению в годы Первой мировой войны. Священник каждого прихода регулярно на протяжении 1914-1917 гг. проводил денежные, вещевые и продуктовые сборы в пользу Белого и Красного креста, Александровского комитета раненых, Императорского православного палестинского общества, Всероссийского комитета помощи русским военнопленным. Значительная часть монашествующих и послушников стали братьями милосердия. Через Красный крест и другие каналы Духовная консистория поддерживала связь с военнопленными, находившимися в лагерях Германии и Австрии. Ярославское духовенство посылало им одежду, медикаменты, книги.

      Для беженцев духовенство выделяло жилые помещения в монастырях и даже в тех домах и квартирах, в которых проживали семьи священнослужителей. Епархия выделила для помощи беженцам 6,5 тыс.р.

         В начале XX в. вопрос о том,  какой пастырь нужен русскому народу, приобрел особую остроту, поскольку за духовенством всегда признавалась особая роль в спасении страны от безбожия. «Тогда только наше отечество может выйти из своего теперешнего затруднительного состояния, когда в нем будет как можно больше пастырей-молитвенников, пастырей, проходящих свой подвиг личного самоусовершенствования в тишине и безвестности, а не пастырей только громких слов и шумной общественной деятельности», - так была сформулирована позиция ярославской епархии по  проблеме сути пастырского служения.  Возглавлял ярославскую кафедру  в это смутное время архиепископ Иаков II (Пятницкий, 1904-1907),  преемником которого стал архиепископ Тихон (Беллавин, 1907-1913), будущий одиннадцатый патриарх  Московский и всея Руси.

     В Ярославль архиепископ Тихон прибыл 11 апреля 1907 г. и в своем первом обращении к духовенству и мирянам он говорил об одном из проявлений кризиса в православной церкви, о том, что русские слишком увлеклись западноевропейскими идеями и слишком стремились обезличить себя. Любовь к православной вере и церкви, к посещению храма и украшению его – отличительная черта русского народа, которую уважают в русских и европейцы. Новый архиерей признался также, что он много слышал об особой любви ярославцев к благолепию храмов, о внимании к своим  пастырям.

     В дальнейшем на долю патриарха Тихона также как и его преемника на Ярославской кафедре митрополита Агафангела (1913-1928) выпала ответственная задача сохранения Русской православной церкви в условиях утверждения в стране  богоборческой власти. Защита канонических устоев православия стоила

обоим святителям жизни.

     21 января 1929 г. на Ярославскую кафедру был назначен архиепископ Павел (Борисовский), возглавлявший ее в течение трудного предвоенного десятилетия. Владыка родился в 1867 г. в семье диакона во Владимирской губернии. Он  окончил  Московскую духовную академию, принял монашество и был возведен в 1911 г. в сан архимандрита. В 1916 г. став епископом Суздальским, выполнял обязанности викария Владимирской епархии. В советское время владыка Павел служил епископом Челябинской, викарием Оренбургской епархии, был епископом Вятским. В 1923 г. был осужден на три года ссылки. В сан митрополита был возведен  уже в 1932 г., а в 1938 – расстрелян в Ярославле. Владыка Павел разделил участь большинства ярославских священнослужителей, репрессированных в 30-е гг. за верность православию и преданность Церкви. Спасти духовенство от преследований митрополит Павел не мог, но он  поддерживал их и немало посодействовал тому, что после ссылок и заключения они возвращались в штат епархии. Такая позиция требовала от владыки большого мужества и твердости духа.

     В дальнейшем характер взаимоотношений духовенства и власти изменялся от гонений до лояльности и вновь в сторону гонений, что заставляло последующих архиереев Ярославской кафедры -  архиепископа Иоанна  (Соколова, 1942-1944), архиепископа Алексия (Сергеева, 1944-1946), архиепископа Димитрия (Градусова, 1946-1956), митрополита Никодима (Ротова, 1960-1963), архиепископа Леонида (Полякова , 1963-1964), архиепископа Сергия (Ларина, 1964-1967), - находить правильный тон в диалоге с представителями государственной власти. Только митрополиту Иоанну (Вендланду, 1967-1984) удалось надолго закрепиться на Ярославской кафедре и очень много сделать для ее процветания и развития. Только рукоположений в священники митрополит Вендланд провел не менее ста, чем на долгое время обеспечил область кадрами священнослужителей.

      

Архиерейский Собор Русской православной церкви определил включить в Собор новомученников и исповедников Российских имена пострадавших за веру, в том числе 56 священнослужителей и мирян из Ярославской епархии.